Как и было запланировано, в 8 утра мы, сытые и отдохнувшие, стояли в очереди в Хиросимский мемориал мира. Должна сказать, что в Хиросиме значительно жарче, чем в Сидзуоке, что неудивительно, если посмотреть на карту. Но так как было недушно, то мы не так страдали от жары как в родном городе. Хотя не могу сказать, что стоять в длинной очереди почти час доставило нам удовольствие, должна признаться, что игра свеч стоила. Во-первых приехать в Хиросиму и не посетить этот музей всё равно что и не побывать в Хиросиме, во-вторых билеты стоили всего 50 йен!! Так что мы терпеливо стояли в очереди грустно разглядывали через стёкла музея большую черепах весьма сомнительного вида. Голова черепахи выглядела преотвратно, и про себя я недоумевала, кто додумался поместить сюда это чудовище? Мои размышления были прерваны появлением в музее какой-то знаменитости ,окруженной журналистами, операторами и прочим персоналом. Когда знаменитость, вся в чёрном, в тёмных очках, в большой шляпе скрылась неузнанной на втором этаже, нас наконец-то пустили в здание.

Музей произвёл на меня сильное впечатление. Я уже писала о своём отношении к вопросам тихоокеанской войны, про роль Японии в этой войне и про жертвах, о которых в Японии никто и не вспоминает. Для японцев жертвы войны - японцы. Мои друзья даже не подозревают о существовании квантунской армии и 731 отряда, о бесчеловечных опытах над людьми, об издевательсвах над корейскими женщинами. В музее, читая дневники жертв бомардировок, видя камни, на которых навсегда остались тени в одно мгновение стёртых с лица земли людей, разглядывая вещи тех, кто не пережил этот день и узнавая судьбы тех, кто выжил...лишь затем, чтобы умереть позже страдая и мучаясь, мне было нестерпимо тяжело. Например, история матери, потерявшей во время бомбардировки свою дочь, тело которой никогда не нашли. Через год в саду мать нашла в саду только маленькую туфельку - единственное, что осталось от её ребёнка.

Често говоря, у меня очень крепкие нервы, но в отделении музея, посвящённому лучевой болезни, мне стало дурно до потери сознания. Читая нескончаемые истории о страданиях людей, умирающих от этой болезни, видя фотографии ... страшные фотографии, я задыхалась. Особенно поразил меня жёлтый глаз ослепшего во время взрыва человека - было такое ощущение, что в нём отразился ужас войны. Навсегда.

Во время своего пребывания в Японии я читала "Чёрный дождь" Масудзи Ибусе ( повесть о молодой женщине, умирающей от лучевой болезни и о её семье, которые ничем не могут ей помочь несмотря на все страдания). В музее я видела этот чёрный дождь. Мне не верилось, что "чёрный дождь" действительно шёл в Хиросиме, думала, что это фантазия автора. К сожалению, нет. Куски стены с чёрными густыми следами дождя не врут. Чёрный дождь, который унёс жизни стольких людей...

Мне было плохо. Пришлось сделать перевыв и посидеть немного в кресле (мои друзья не очень интересовались музеем, поэтому сопровождал меня только Йоси). Я думала о том, что музей - прекрасный символ беспощадности войны, что люди никогда не забудут тех, кто погиб в Хиросиме и в Нагасаки. Но где же тот символ, который должен напоминать людям всего мира о страданиях моего народа? О страданиях не меньших, чем те, что выпали на долю японцам? О страданиях народа, не начинавшего войны? Моя мечта - донести до людей из разных стран о подвиге ленинградцев, я хочу, чтобы рядом с хиросимским музеем появился всемирно известный ленинградский музей, чтобы все видели дневную норму хлеба, читали дневники умирающих от голода и холода людей, чтобы знали о героях, которые несмотря ни на что спасали памятники искусства, о немолкающем радио...

Война никогда не должна повториться. Жертвы Хиросимы и Нагасаки, жертвы бесчинств японской армии... Думая обо всём этом можно сойти с ума. Война - зло, это всё, что я могу сказать, не мучаясь от неспособности разрешить для себя проблемы морали и совести.